Дети войны:

СМЕЛОВА АЛЕВТИНА ЯКОВЛЕВНА.

   9 декабря 2021 года  в Лузской районной библиотеке им В.А.Меньшикова  проходила научно - практическая конференция "Нет героев от рождения,они рождаются в боях", посвященная 80-летию со дня начала Великой Отечественной войны 1941- 1945гг.  С исследовательской работой "ДЕТИ ВОЙНЫ" выступила член районной ветеранской организации Валентина Алексеевна Князькина. Она второй год  занимается этой работой, и мы публикуем следующую часть -   воспоминания Алевтины Яковлевны Смеловой.
  

   Родилась Алевтина Яковлена 29 ноября 1941 года в деревне Берёзовка Шахунского района Горьковской области. В этом году А.Я.Смелова отметила 80-летие. Мы поздравляем эту милую, добрую женщину с юбилейной датой, желаем крепкого здоровья и публикуем её рассказ:

   "В семье было 5 человек: бабушка, мама, брат с 1934 года,  брат с 1939-го и  я. Отец наш был призван  на войну. От него было всего одно письмо из-под Минска в июле 1941-го. Как потом из похоронки выяснилось, погиб он 26 октября (было ему 27 лет) этого же года  незадолго до моего рождения.
    Маме было очень трудно одной; её сестра вывезла нас всех в посёлок в 1942 году - это  я узнала из маминой трудовой книжки. Старший брат учился во втором классе, а нас со вторым  братом устроили в детский сад, где стала работать  мама.  Иногда я оставалась с бабушкой дома. Одежды не хватало, и мама  зимой завёртывала  нас в одеяло  и везла  на санках, садик  был далеко от дома.

    Однажды на железнодорожном переезде  санки попали между рельсов,а поезд приближался, стрелочник у будки  быстро помог вытащить  и отбросить санки с нами. Мама всю дорогу плакала и в садике  об этом рассказала заведущей и Анисия Ивановна  разрешила оставлять меня  на ночь в садике с детьми, чьи родители работали  на лесозаводе в ночную смену.

     Оставались мы со сторожем,она же топила печки и сама  носила большие длинные дрова, нам не разрешала подходить к печам, потому  что  дрова выставлялись, можно было обжечься. Зато можно было залезать между печкой  и стеной, где иногда  вместе со щепками  находили  морковки тут же сьедали их. Утром помню, как заходили в группу пришедшие дети  на зарядку, а мы, «ночники», сидели  на табуретках. Брат, проходя мимо,  бросал мне чёрный мешочек, сшитый бабушкой, а в нём одна, а иногда и две маленькие вареные картошки. Я всегда ждала  этого момента и съедала картошку тут же, пока старшие делали зарядку.

    Помню обед в садике. Сидим  по четыре человека за маленькими столиками. Перед нами пустые железные тарелки, воспитательница с кастрюлей супа и банкой рыбьего жира, супу не нальют пока  не проглотишь ложку рыбьего жира. Вот с  тех пор я не ем жирную рыбу.

    А ещё я помню, как за забором было привезено  и оставлено много каких-то людей с детьми. Они  там прямо на земле сидели, лежали, ходили. Нам было жалко маленьких, и мы от своих обедов оставляли кусочки, прятали в кармашки казённых платьев (домой нам эти платья не давали). Потом  подсовывали эти кусочки  под ограду  чужим  малышам. Когда стала взрослой, узнала, что это были пленные немцы и люди других национальностей, так как запомнила,что в садике  и в начальных классах были Ветцель Эдуард, Гофман Лиля, Рейбанд Саша, Кифель Лиза, Рогалис Жанна.  

    Мы всегда очень ждали новогоднего праздника, сами клеили  цветные цепи  на ёлку, снежинки из ваты, кульки для  гостинцев. В новогоднем подарке всегда  была  белая булочка, гладкие блестящие баранки, конфеты - помадка очень хорошо пахли.  Дома ждала нас бабушка Анна. В печке чугунок картошки,  а во втором -  пареная галанка (брюква) - очень вкусно. А на мосту (в коридоре) кадка с капустой, кадка с мочёной брусникой. Бабушка ещё часто варила похлёбку (жидкое картофельное пюре) с луком, забеливала козьим молоком. А ещё бабушка ходила  по ближним деревням собирать кусочки. Однажды пришла пустая и сказала, что на неё напали и всё отобрали. Мама заплакала  и запретила бабушке уходить  из дома.

    Когда наступало лето, следили скоро ли вырастут кашки (белые головки клевера), кисленка, заячья капустка. Листики липы тоже хороши, в них мы заворачивали первые ягодки земляники и ели эти  «пирожки».  А когда поспевали лук, огурцы, а на поле  пестики (хвощ полевой),  мы были  всегда  сыты.  Летом собирали ягоды и бежали  на станцию, продавать свои «богатства». Стакан ягод стоил 5, 10, 15 копеек. На вырученные деньги покупали к школе  тетради, ручки, чернильницы  и, конечно, учебники. Братья меня рано стали брать  с собой за ягодами, за дровами в лес. 

   Когда я училась в 3 классе, бабушка умерла, брат учился в ремесленном училище - я осталась за хозяйку. Топила печку, варила суп, мыла пол, да ещё и маме помогала (она работала няней в садике) – мыла полы  в коридоре, в туалетах. Мама всегда работала на двух работах: няней и ночной няней, то прачка заболеет  - надо заменить, не отказывалась  ни от каких работ.

   Вот так мы жили во время  Великой Отечественной войны и послевоенное время. Ещё помню как во время войны  старший брат забирал нас, младших с собой в магазин, усаживал на ящики, а сам стоял в очереди,чтобы получить по карточкам продукты. Потом в темноте полусонных ведёт домой, даст  по печенюшке и спать. Ему же приходилось ходить  на базар,чтобы кондитерские изделия выменять на хлеб. Но я с радостью вспоминаю наши зимние вечера, когда мама привозила  нас из садика, а старший брат был дома. Он читал нам вслух книги. Из услышанных в детстве запомнились сказка «Финист-ясный сокол», «Кавказский пленник» Л. Н. Толстого и др.

    Было трудно нашим мамам, бабушкам, но мы этого не ощущали, жили все семьи одинаково, поэтому думали так и надо, так и должно быть".

Воспоминания записала  ветеран педагогического труда В.А.Князькина